Иконописец Иван Матвеевич Малышев. 

Я хочу рассказать о замечательном иконописце и его деятельности, а именно, о Иване Матвеевиче Малышеве. Деятельность этого иконописца стала знаковым явлением в русском церковном искусстве второй половины XIX века. Его работы высоко ценились современниками. Как часто бывает, искусствоведы XX века создали иное представление о работах этого замечательного мастера, принижая его заслуги и рисуя образ иконописца, пытавшегося воскресить, якобы, окончательно умершее церковное искусство.

Родился Иван Матвеевич Малышев в 1802 г.  в Палехе, в  селе известном своими талантливыми иконописцами. А вот его творческая жизнь оказалась связанной с Сергиевым Посадом и Троице-Сергиевой лаврой. С 18848 года по 1880 год Иван Матвеевич был церковным старостой в Сергиевом Посаде. Он был прихожанином Ильинского прихода. 

В 1835 г. в жизни Ивана Матвеевича происходит важное событие: он уезжает в Петербург и поступает учиться в Императорскую Академию Художеств в качестве вольноприходящего ученика. На этот момент ему было 33 года  он уже имел семью и детей. Вот как объясняет Армеева Л.А. в своей статье «Творчество иконописца Ивана Матвеевича Малышева в контексте возрождения традиционного иконописания» саму возможность поступления в Академию. Она пишет по этому поводу - «Думается, что в этой ситуации не могло обойтись без деятельного, проницательного наместника лавры арх. Антония. Вынашивая идею возрождения иконописной школы, о. Антоний был заинтересован в том, чтобы одаренный и трудолюбивый мастер получил хорошее образование в столичной Академии и по возвращении возглавил монастырскую школу и мастерскую.». 

И так, деятельность Малышева, как иконописца была связана с иконописной мастерской Троице-Сергиевой лавры. Иконописная мастерская существовала при Троице-Сергиевом монастыре очень давно. Иконописанием занимались как монахи монастыря, так и миряне, которые селились и жили в иконной слободе (мастерская Троице-Сергиева монастыря в Климентовской слободе). Интересно, что в XVII в. Троице-Сергиеву монастырю принадлежало село Холуй, где позже сложился своеобразный иконописный промысел.

Уже в XVI в. иконописание в монастыре было достаточно развитым ремеслом. В монастырском Синодике 1575 г упомянуты иконописцы: Савватий, Феодорит, Ануфрий, Антоний, Левкий, Алексей, Герасим, Стефан, Киприан ("Ярец иконник"), Третьяк Давид Сирах. Опись 1641 г. сообщает об иконописцах старцах Перфилии Ларионове и Феофане. Троицкие иконописцы в 1684 году упоминаются в надписи на стенах Успенского собора: “А троицких домовых иконописцев: Данила Глебов, Иван Карпов с товарищами 10 человек”. Васильев Григорий, Васильев Никифор, иконописцы 2-й пол. XVII в.  Монастырский синодик упоминает до тридцати иконников, погибших во время осады монастыря польско-литовскими интервентами в 1608-1610 гг.

В 1753 году в монастыре было принято решение обучать иконописи семинаристов. И вот, что написано о деятельности школы и мастерской во второй половине  XVIII века. «Обучение живописи семинаристов, как кажется, скоро было прекращено; ученики из Холуян удалились из лавры, когда в 1764 году освобождены были монастырские крестьяне, но школа все-таки не прекратила своего существования: в нее начали быть набираемы дети оставленных лавре после 1764 года штатных служителей. Впрочем, в продолжение целых семидесяти лет – с 1764 года до покойного наместника лавры Антония – школа едва-едва существовала: обучалось в ней мальчика по три-четыре, а многое – по пяти-шести. При этом в продолжение наших 70-ти лет и число иконописцев-мастеров было у лавры самое незначительное. Антоний, назначенный в наместники лавры в 1831 году, начав принимать в школу не одних детей штатных служителей, но и всех желающих, постепенно довел школу до значительной многолюдности. Вместе с этим он же придал нынешние значительно широкие размеры и существующей в монастыре со школою иконописной мастерской».

И так, мастерская продолжала существовать и в XIX в. С 1848 года и по 1877 годы руководителем иконописной мастерской стал иконописец Малышев. Почти 30 лет он руководил школой и мастерской. В 1877 г. мастерская была переведена им в собственный дом. Большое количество работ, написанных мастером, находятся в церквах Тамбова, Самарканда, Казани, Астрахани, Красноярска, Грузии, Эстонии, Литвы. А уж сколько работа с подписями и штампами встречаются в частных руках, одно скажу, много.

Видимо, будучи выучеником Академии, Малышев был обучен работать маслом, но применял и смешанную технику. 

 Вот одна из икон, написанных в мастерской в 1845 году, т.е. еще до официального вступления в должность Ивана Матвеевича Малышева.

Хочу отметить, что на многие иконах, написанных самим Малышевым, а также на иконах, вышедших из мастерской Троице-Сергиева монастыря, имеются подписи или, при отсутствии подписи, на тыльной стороне икон имеются штампы иконописца Малышева или штамп мастерской Троице-Сергиевой Лавры).

Вот еще одна небольшая иконка написанная в иконописной мастерской ТСЛ. Явно икона была расхожей и предназначалась для продажи паломникам.

Теперь покажу  работу Ивана Малышева, которая нашлась у меня в архиве относится к 1852 году. Фото сделано с иконы до реставрации, так что показываю как есть.

В разные периоды деятельности на иконах Малышева кроме подписей можно видеть различные штампы.

Малышев выработал особую иконописную манеру, сохранив основные черты традиционного стиля, но соединил её с принципами классицизма. Это в первую очередь классические пропорции, реалистичная трактовка фигур. Сохранил от традиционной иконописи декоративность, условные фоны и аскетизм в изображении образов. 

Его работы ценилась на самом высоком уровне. Среди старообрядческих иконописцев были также прекрасные мастера, но в эти годы еще не пришло время для понимания старообрядческого иконописания и конечно заказы отдали православного иконописцу, имеющему высокий социальный статус.

«В 1858 г. в Троице-Сергиеву лавру пришло письмо с приказом снять для великой княгини Марии Николаевны копию с принадлежащих монастырю акафистов Богоматери и Иисусу Христу. В письме выражалась надежда, что хотя “иконы писаны в Ростове… но… и лаврские художники снимут копии не хуже подлинника” (РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Ед. хр. 8582. Л. 1). Работу поручили И. М. Малышеву. Работа была завершена только в ноябре 1860 г. В том же 1858 г. лаврским мастерам был передан заказ Марии Александровны на копии “совершенно схожие” с двух Корсунских икон, находящихся за престолом в Успенском соборе Московского Кремля, “…перенесенных по преданию князем Владимиром из Херсонеса в Новгород” (РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Ед. хр. 8581. Л. 1).

Кроме заказов для Двора, в середине ХIХ в. в иконописной мастерской Троице-Сергиевой лавры для “церкви имения помещика Павла Дягилева” были скопированы иконы “Богоматерь Боголюбская” и “Преподобный Стефан Великопермский”, принадлежавшие московской церкви Спаса на Бору (1858 г.). (РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Ед. хр. 8583. Л. 9).

В 1865 году Малышев писал иконы для Всемирной Парижской выставки. 

Умер И.М. Малышев 30 апреля 1880 года и похоронен в Сергиевом посаде на погосте Казанской церкви.

А теперь посмотрим на работы иконописца. Вот икона с образом "Явление Богоматери преподобному Сергию, 1858 года.

 

Икона с избранным святыми написана в 1859 году.

Еще одна икона с образом Анны Кашинской, написанная в 1862 году. Икона миниатюрная, её размер 26,5х22 см. Посмотрите на фрагменты этой иконы и вы увидите прекрасную работу.

Следующая икона является копией с древнего образа из Троице-Сергиева монастыря. 1863 г. Именно такие копии с икон могли писаться для Международной Выставки в Париже. Оригинальные иконы было запрещено вывозить из страны.

Для сравнения я размещу изображение оригинальной иконы.

Следующая икона находится в частном собрании в США. Датирована 1882 годом. Учитывая, что иконописец умер в 1880 году, икона, видимо, написана в мастерской. 

В таллинском антиквариате когда-то была в продаже икона на холсте, подписанная от имени мастерской Малышева. 1887 год.

В мастерской работал сын Константин Малышев. У него, как и у отца, был специальный штамп. Вот икона, датированная по окладу 1888 годом.

Вот мы и познакомились с творчеством Ивана Матвеевича Малышева и его мастерской.

Ваш,

Ю. Мануйлов.

 Иконописцы Лихушин Н.А. и Лихутин Н.А.

Николай Александрович Лихушин (упом. с 1863 по 1886 гг.). Иконописец, мещанин г. Солигалич Костромской губ., мастер Санкт-Петербургского иконостасного цеха, владелец мастерской церковной живописи. Работал в сер. XIX в. в Санкт-Петербурге. Как видите совсем немного информации о, в общем-то неплохом иконописце, и к тому же, работавшем в столице. Лет 15 назад один мой знакомый предложил икону этого иконописца и я её купил. Естественно, мне хотелось узнать как можно больше о нём и его деятельности. 

Удалось найти информацию о нескольких подписных работах этого иконописца. 3 иконы оказались в православных храмах Эстонии.

Икона "Прп. Исидор Пилусиот", 1863, дерево, масло, размер: 164,5х79,9. Надпись: "Н. Лихушинъ...лета /1863/". Эстония, г. Тапа, 1986 

Икона "Св. Николай", 1864, дерево, масло, размер: 164,7х79,9. Надпись: "Н. Лихушинъ въ СПБ".

Икона "Мчч. Параскева Пятница и Екатерина", 1864, дерево, масло, размер: 164х77. Надпись: "Н. Лихушинъ въ С.П.Б.ге /1864/ года". (Все три иконы отсюда (Данченко и Красилин, кат. 86).

Икона «Архангел Михаил и Иаков Боровичский на фоне Свято-Духова? монастыря», 1881 г. в частной коллекции в Эстонии. Доска кипарисовая с торцевыми шпонками.  Левкас, золочение, чеканка по левкасу, смешанная техника. Размер: 22х17,5 см. Подпись справа внизу поля в одну строку: «С(П)Б. 1881 = года. Н. Лихушинъ» (Эстония, частная коллекция, Мануйлов, 2007).

Икона «Благовещение», 1886 г. Санкт-Петербург. Дерево, левкас, темпера, золочение, чеканка по левкасу. Подпись слева на поземе: « AОтЗS (1886) год, С.П.Б.», справа на поземе: «Н Лихушинъ.». Размер: 39,5х32см. 

Икона «Священномученик Ермолай, преподобный Алексий, Божий Человек, и мученица царица Александра, с преподобными Ксенией и Пелагеей», 1874 г., Санкт-Петербург. В Собрании русских икон при поддержке Фонда апостола Андрея Первозванного. Дерево, смешанная техника, золочение, цировка по левкасу. Размер: 31×26,5 см. Фото в начале статьи.

Икона «Св. Митрофан Воронежский», 1864 г. в ГРМ. На эту икону, как на возможную работу Н. Лихушина указывает И. Шалина в статье посвященной выставке в Санкт-Петербурге «Осень русского Средневековья», посвященная древнерусскому искусству XVII столетия из фондов Русского музея (22 февраля — 13 мая 2019 г.).  «Например, в нижней части средника образа Митрофана Воронежского (кат. № 53), признанного за работу мастерской Пешехоновых третьей четверти XIX в., имеется еле заметная, но вполне возможная для прочтения авторская подпись петербургского художника Николая Лихушина и дата «1864 год» (И.А. Шалина. Древнерусские события в Санкт-Петербурге // Вестник Сектора древнерусского искусства. Журнал по истории Древнерусского искусства. N 1. 2019. М. Государственный институт искусствознания. 2019 с. 183).

Два года назад на форуме "Христианское искусство" была в продаже икона Святого Николая Чудотворца.

Еще есть информация о двух иконах в собрании В. Бондаренко. Вот фотография одной из икон.

Далее в моих поисках наступает главная интрига. Я обнаружил информацию о иконописце с похожей фамилией, где совпадают имя и отчество - Лихутин Николай Александрович. О нем сообщается, что он писал иконы для двух Петербургских церквей.  Вот что написано о нем в Энциклопедии Петербурга. "Известны иконы работы Н.А. Лихутина совместно с В.В. Васильевым в церкви Благовещения Пресвятой Богородицы при дворце вел. кн. Марии Павловны (около 1872-1879 гг.). «Одноярусный иконостас работы Г. Бюхтгера из ореха украшали 25 икон с золотым фоном, исполненные В.В. Васильевым и Н.А. Лихутиным.».  Написал также иконы для одноярусного главного иконостаса для церкви во имя Преображения Господня в Лесном (С.-Петербург, ул. Орбели, д. 25., храм был освящен 29 мая 1889 года.). Он же был автором росписей в этом храме" (инф. с сайта http://www.encspb.ru/persarticle.php?kod=2804681552). Естественно, что я предположил, что возможно это один и тот же художник. И моё предположение оказалось не напрасным. На сайте посвященном генеалогическим поискам, я обнаружил информацию, что в  1898 году во время крестин младенца, проходившем именно в это церкви Благовещения, её воспреемницей была Лихушина Мария Петровна, видимо прихожанка этой церкви в С. Петербурге. В архивных документах церкви, указано, что она жена Солигаличского мещанина, а как мы помним, Лихушин Н.А. так же Солигаличский мещанин, живший и работавший в С. Петербурге. 100 процентной уверенности эта информация не дала, но дальнейший поиск привел к словарю "Иконописцы и иконостасные мастера в Коми крае", составленном моей знакомой Н.Е Плаксиной. В словаре на 81-83 стр. приводится интересная информация о деятельности Лихушина и в частности указывается, что работы его "произведены для церквей Дворцов Их Императорских Величеств, Великого князя Владимира Александровича и принца Петра Георгиевича Ольденбурского".   Это и есть церковь Благовещения, в которой молилась княгиня Мария Павловна,  перешедшая из лютеранства в православие.

Таким образом вопрос разрешился  - Лихутин и Лихушин одно лицо. 

Ваш,

 Ю. Мануйлов

 О фабриканте Н.В. Немирове-Колодкине.

Как-то искал информацию об иконописце И.В. Немирове жившем в с. Кимры Тверской губернии. О нём известно только то, что у него в 1891-1905 годы учился и работал иконописец Ф.А. Каликин (Биобибл. словарь, т. 4, кн. 2, с. 75). Нашлись сведения о других однофамильцах. В Государственном Русском музее хранится прорись с иконы XV-XVI веков "Святой князь Владимир (?)" с владельческой подписью на оборотной стороне листа: "С.р.Немиров" (Сей рисунок Немирова). А в Москве в 1901 году существовала иконописная мастерская, владельцем которой был Немиров Василий Егорович. Мастерская находилась в Мещанской части, Красносельский в доме Яковлева (Вся Москва за 1901 г., с. 1221). И конечно, широко известно имя московского фабриканта Н.В. Немирова-Колодкина. Почитал о его жизни и деятельности и посчитал, что хорошо бы и моих читателей познакомить с жизнью этого замечательного человека и показать предметы, изготовленные в его мастерской.

Немиров–Колодкин (Немиров) Николай Васильевич родился 18 апреля 1819 года в Вологде, в семье православных мещан. Его отец Василий Александрович был вологодским купцом. С 14 лет он обучался на мастера серебряного дела. Уже в двадцать с небольшим имел прочный круг покупателей и считался состоявшимся ювелиром, после чего принял решение переехать в Москву. Почти десять лет Немиров прослужил приказчиком у купца Ивана Ивановича Колодкина, который торговал в Серебряном ряду на Ильинке. Между Немировым и Колодкиным сложились чрезвычайно доверительные дружеские отношения. Купец, который был на четверть века старше приказчика, решил сделать Немирова своим партнером и передать ему дело. Тогда-то и стал Николай Васильевич именоваться Немировым-Колодкиным. Николай Васильевич во многом себе отказывал, терпеливо собирая деньги. В 1850-х годах он женился и переехал на Большую Ордынку в большой каменный дом жены. Его жена, красивая и предприимчивая купеческая дочь Дарья Артемовна, с большим приданным полностью поддерживая планы мужа, стала надежной опорой Николаю Васильевичу на всю их совместную жизнь. Детей в семье не было и поэтому ювелир позвал из Вологды сыновей своих сестер и сделал их помощниками.   Позже, уже в зрелом возрасте его жена потеряла зрение. Николай Васильевич проявил огромную заботу о больной супруге. Первоначально Немиров-Колодкин открыл собственную ювелирную лавку, где торговал украшениями – как произведенными собственными мастерами, так и купленными для перепродажи. А в 1872 году Николай Васильевич купил фабрику по производству золотых и серебряных изделий и церковной утвари. Заказчиками Николая Васильевича были представители знатнейших родов Москвы и Петербурга и даже российский императорский двор. В 1883 году был учрежден «Торговый дом Н. В. Немирова-Колодкина» и с апреля этого же года ему было присвоено звание потомственного почетного гражданина Москвы, что стало своеобразным подтверждением не только его коммерческих успехов, но и признанием его заслуг на ниве благотворительности.

 Дом на Большой Ордынке, 44 в Москве.

А вот так выглядела марка, которая ставилась на изделиях фабрики Немирова-Колодкина.

Что особенно примечательно, предприниматель принимал активное участие в благотворительной деятельности. Большие суммы он жертвовал на образование, являясь попечителем Александро-Мариинского Замоскворецкого училища. Не забывал и свою малую родину: помогал Предтеченской Пустынской церкви Вологды, построил каменное здание для богадельни на сорок два человека.

Сохранилась икона «Преподобный Кирилл Новоезерский, с обителью», с дарственной надписью чернилами в четыре строки:
Сiя икона //пожертвована  1840 го года // от Немировых // из Пустыни.

Икона происходит из Спасо-Всеградского собора Вологды.
Как написано в аннотации к иконе, вкладчиком являлся Н.В. Немиров-Колодкин. 

Во второй половине XIX века Николай Васильевич пригласил строителей и реставраторов и на свои средства капитально отремонтировал и украсил прекрасными иконами и предметами старины Храм Иверской иконы Божьей Матери, который располагался аккурат напротив каменного дома с флигелем по адресу Большая Ордынка, 44, где жила семья мецената. В этом храме фабрикант был и деятельным старостой! Немиров-Колодкин с 1860 года был агентом Московского комитета о просящих милостыню, то есть ежегодно вносил 300 рублей серебром в качестве пожертвования в комитет и помогал в поиске рабочих мест для бедноты.

В родной Вологде купил землю и в 1879 году выстроил богадельню для неимущих престарелых граждан купеческого, мещанского и ремесленного сословия, которая просуществовала до 1918 года. Здесь призревалось 76 человек. 

Сейчас это здание выглядит так.

За свои многочисленные заслуги на поприще благотворительности Немиров-Колодкин стал потомственным почетным гражданином Москвы и Вологды. Награжден: орденом св. Анны III степени, золотыми медалями «За усердие» на Станиславской ленте, на Анненской ленте, на Владимирской ленте, на Александровской ленте, на Андреевской ленте, дважды преподано благословение Святого Синода с выдачей грамоты.

Умер Николай Васильевич в 1886 году. В своем завещании он распорядился отдать усадьбу со всеми строениями с целью устройства богадельни для бедных слепых и глухих женщин. Наследники строго исполнили последнюю волю дяди, назвав богоугодное заведение «Богадельней имени Николая Васильевича и Дарьи Артемовны Немировых-Колодкиных». На годовое содержание социального учреждения было выделено сто тысяч рублей. Торговый дом, как и планировалось, перешел к племянникам покойного, которые в дальнейшем приумножили капиталы и расширили семейное дело. В начале XX века «Фабрично-торговое товарищество преемников Н. В. Немирова-Колодкина» было поставщиком двора ее императорского высочества великой княгини Елизаветы Федоровны.

Икона Владимирской Богоматери с окладом работы фирмы Немирова-Колодкина.

Кроме окладов икон, на фабрике изготовлялось много различной церковной увари. 

Вот пример лампады.

 С ассортиментом изделий фабрики можно познакомиться из каталога выпущенного в Москве.

Вот несколько страниц из прейскуранта.

В 1902 г. московскому фабриканту Н.В. Немирову-Колодкину был заказан бронзовый позолоченный иконостас (за 48500 рублей) для Серафимовской церкви в Саровской пустыни. Иконостас не мог быть изготовленным в срок и поэтому в 1903 г. на его место установили временный деревянный (стоимостью 10000 рублей). Бронзовый иконостас был установлен только в 1906 г. он имел 4 яруса, высоту 19 аршин (13, 5 м), длину - 15, 5 аршин (11 м).

Наряду с дорогими изделиями, выпускались и недорогие вещи. Однако качество изделий всегда стояло на первом месте. Вот пример недорогой иконы «Николай Чудотворец» с латунным золоченым окладом. Икона продавалась в таллинском антиквариате. На нижнем сгибе оклада клеймо с фамилией: «Немиров – Колодкин».  

 Вот еще несколько предметов, изготовленных фирмой и которые по праву могут считаться шедеврами прикладного искусства своего времени.